ЕСПЧ против Украины. Что именно решил Европейский суд по правам человека о деле 2 мая?
13 марта Европейский суд по правам человека вынес решение о деле "Вячеславова и другие против Украины". В этом деле были объединены несколько исков родных погибших 2 мая 2014 года в Одессе, а также выживших пострадавших в ходе этих событий. Суд признал, что своими действиями и бездействием как в ходе самих событий 2 мая, так и в ходе последующего расследования украинские власти нарушили Европейскую конвенцию по правам человека в плане права на жизнь. Теперь Украина должна выплатить истцам от 12 до 17 тысяч евро каждому – всего 311 тысяч.
Это первое официальное решение суда, возлагающее на кого-либо хотя бы косвенную ответственность за случившееся. Расследование всех обстоятельств дела и тем более установление виновных и степени их вины не было задачей суда: ЕСПЧ занимается лишь тем, что выясняет, не были ли в результате тех или иных действий государства нарушены права человека, предусмотренные той самой Европейской конвенцией. Однако для того, чтобы сделать выводы на этот счёт, суду всё-таки пришлось изучать обстоятельства трагедии и анализировать ход её расследования украинскими правоохранителями, и многие важные пункты случившегося теперь официально закреплены в решении влиятельной европейской судебной инстанции.
При этом текст суда изобилует различными отсылками, прямо или косвенно намекающими на вину России в случившемся. Так, в документе содержится заявление о том, что протестные настроения в Одессе "питались пропагандой, исходящей из Российской Федерации", а также несколько раз подчёркивается, что многие фигуранты трагедии впоследствии сбежали в Россию.
Отчасти это так. Именно в России в конечном итоге оказался глава ГСЧС в Одесской области Владимир Боделан, а также замначальника областного управдения МВД Дмитрий Фучеджи. Именно Фучеджи, кстати, решено было сделать едва ли не главным виновником случившегося и в Украине: в 2023 году его признали виновным в сговоре с активистами одесского "Антимайдана" с целью организации массовых беспорядков и приговорили к 15 годам тюрьмы. И хотя роль Фучеджи в событиях 2 мая на самом деле выглядит спорной, решение повесить всех собак именно на него выглядит достаточно спорным – в особенности на фоне подчёркнутого игнорирования участия других должностных лиц, включая главу областного управления МВД в Одесской области Петра Луцюка.
Именно в компетенции главы облМВД было, к примеру, введение в действие оперативного плана "Волна" по подавлению беспорядков. Тем не менее, Луцюк, в отличие от Фучеджи, оставшийся в Украине, не только не понёс никакого наказания, но даже не был уволен из правоохранительных органов. То же самое можно сказать и о главе городского управления полиции Андрея Нетребского, который непосредственно руководил (или по крайней мере должен был руководить) силами полиции в Одессе в день трагедии. В целом установление конкретных виновников не входило в стоящую перед ЕСПЧ задачу и в целом лежит вне пределов его компетенции. Но когда суд неоднократно подчёркивает одни фамилии и игнорирует другие, возможно, даже более важные, выглядит это показательно.
Впрочем, решение суда представляет собой весьма ценный документ в плане фиксации отдельных моментов трагедии и хода её расследования. В качестве примера можно привести довольно загадочную историю с расследованием первых убийств, случившихся в центре Одессы, в частности, убийств активистов Евромайдана Бирюкова и Иванова. Именно эти убийства, согласно общепринятой в Украине версии, совершённые активистам Антимайдана, и стали спусковым крючком трагедии, и поэтому их расследование должно было бы стать делом чести для украинских правоохранителей.
Тем не менее, никакого расследования по существу проведено не было.
Убийца Бирюкова, выпустивший в него пулю из, похоже, мощного пневматического оружия так и не найден (да его, похоже, никто особо и не искал). Что же до Иванова, то его убийцей чаще всего называют активиста Антимайдана Виталия Будько: именно он запечатлён на фото и видео ведущим огонь по активистам Евромайдана из-за спин милицейского кордона, разделяющего противостоящие стороны. Будько даже получил статус подозреваемого по этому делу, но на этом дело и закончилось, так как вскоре после событий он сбежал в Приднестровье, оказавшись таким образом в недосягаемости для украинских правоохранителей.
Сам Будько отрицал свою вину в убийстве: по его словам, он стрелял вообще холостыми, а точнее, имитационными патронами с пластиковой заглушкой вместо пули, разрушающейся в момент выстрела. Он также утверждает, что показывал, из чего и чем стреляет, сотрудникам полиции, и именно поэтому те не препятствовали его действиям. А вышеупомянутый Дмитрий Фучеджи утверждал, что стреляли в Иванова с крыши одного из домов на Дерибасовской, а не из рядов активистов Антимайдана, и что это убийство было целенаправленной провокацией украинских спецслужб.
Верить на слово Будько и Фучеджи, конечно, не следует, ведь оба они были заинтересованы в том, чтобы оправдать себя. Однако и презумпцию невиновности тоже никто не отменял, и от правоохранителей можно было бы ожидать хотя бы попытки собрать доказательства, указывающие на вину Будько. Однако на практике и тут тоже всё оказалось сложно.
К примеру, в материалах судебно-медицинской экспертизы тела Иванова указано, что при пулю калибра 5,65 миллиметра: это ближе к НАТОвскому стандарту 5,56 на 45 мм, чем к пулям 5,45 на 39 миллиметров, которыми стреляют карабины АКСУ вроде того, что был в руках у Будько, что вроде бы может указывать на его невиновность.
Правда, распространена теория, что судмедэксперт просто ошибся, а последующая экспертиза профильного специалиста-баллистика подтвердило, что пуля имела калибр 5,45 мм. Но решение ЕСПЧ опровергает эту версию: в нём прямо говорится, что извлечённая из тела Иванова пуля вообще не предоставлялась для изучения экспертам-баллистикам. Кстати, в Одессе ходят слухи, что эта пуля вообще загадочно исчезла, потерявшись где-то по дороге между больницей, где её извлекли из тела Иванова, следственным управлением МВД и прокуратурой.
Кроме того, известно, что Будько сделал из своего оружия (чем бы оно ни было) по крайней мере несколько выстрелов. И если он действительно стрелял из боевого оружия боевыми патронами, то на месте событий должны быть и другие пули помимо той, которую достали из тела Иванова. Но в материалах дела их нет: то же решение ЕСПЧ упоминает лишь о ещё одной пуле, найденной на месте событий, причём об этой пуле не известно вообще ничего, ведь, по данным ЕСПЧ, она вообще не была приобщена к материалам дела. Довольно странные пертурбации ключевых улик в одном из самых резонансных уголовных дел в истории Украины, и решение ЕСПЧ эти странности четко фиксирует.
В тексте решения суда упоминаются и другие сомнительные действия правоохранителей до начала беспорядков, в их ходе и после них. К примеру, там сказано, что накануне 2 мая имелась достоверная оперативная информация о готовящихся беспорядках, полученная в том числе и от управления СБУ в Одесской области, однако власти и руководство МВД её проигнорировали. Также указано, что уже в ходе беспорядков руководство полиции не предприняло мер для мобилизации и переброски в район беспорядков достаточных подкреплений с соответствующей амуницией и так далее: именно эти (хотя и не только эти) действия (а точнее, бездействие) и квалифицированы ЕСПЧ как нарушающие право граждан на жизнь.
Подытоживая: в решении ЕСПЧ содержатся, по большей части, общеизвестные факты. Однако они впервые зафиксированы на официальном уровне, причём инстанцией, обладающей в Украине непререкаемым авторитетом. И, в этом смысле, решение суда является не столько правовым, сколько историческим документом и важной вехой в истории расследования трагедии 2 мая, которое еще далеко не завершено.
